«Передо мной моя трагедия»

«Передо мной моя трагедия. Не могу вытерпеть, чтоб не выписать её заглавия: Комедия о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве писал раб божий Александр сын Сергеев Пушкин в лето 7333, на городище Ворониче. Каково?»

Это фрагмент письма Пушкина к П.А.Вяземскому от 13 июля 1825 года из Михайловского. Трагедия ещё не завершена, но уже ясно видно, что автор высоко её ценит…

… Вот и подходит Кот к теме, которой откровенно побаивается из-за её сложности. Но нельзя говорить о Пушкине, минуя одно из главных его произведений.

Слово «комедия» смущать не должно. Даже в приписываемых пресловутому Ф.В.Булгарину «Замечаниях на Комедию о царе Борисе и Гришке Отрепьеве» (такое название получило произведение позднее) сказано: «Пушкин хотел подражать даже в заглавии старине. В начале Русского театра, в 1705 году, комедией называлось какое-нибудь происшествие историческое или выдуманное, представленное в разговоре» (и приведены примеры). Но всё же опубликована трагедия была под тем заглавием, которое известно всем.

Как водится, вокруг произведения ходит немало домыслов. В Интернете подчас встречается откровенная чепуха, например, Википедия сообщит: «На встрече с императором Николаем I (которая положила конец ссылке) Пушкин читал ему отрывки из "Бориса Годунова"». Можно только умилиться, представив себе подобную картину, а зная, что встреча продолжалась около часа, удивиться, как это поэт всё успел – и на непростые вопросы монарха ответить, и трагедию ему почитать… И это при том, что самой аудиенции предшествовали весьма неожиданные обстоятельства – вспомним рассказ поэта: «Всего покрытого грязью, меня ввели в кабинет императора». А оказывается, успел и рукопись с собой прихватить!

О сложной подлинной истории чтения трагедии императором и публикации произведения я уже писала здесь и повторяться не буду.

Трагедия – произведение драматическое. Обычно указывают, что написана она, в подражание Шекспиру, белым стихом (в некоторых местах рифмованным) с отдельными сценами в прозе. Интересно, что, в отличие от написанной на сюжет её (а временами даже текст) оперы М.А.Мусоргского, триумфально ставящейся по всему миру, сама трагедия на сцене шла очень мало, часто в виде отрывков (о современных интерпретациях, простите, говорить вообще ничего не буду, а то скажу что-нибудь, не подобающее благовоспитанному Коту). Практически все и с самого начала говорили о несценичности её. Кроме того, до 1866 года постановка трагедии вообще была запрещена, а впервые представлена она была через четыре года после снятия запрета на сцене Мариинского театра (там могли идти в ту пору не только оперы и балеты!), да и то с купюрой семи картин. А запрещение ставить трагедию народным театрам подержалось до Февральской революции.

Я нашла очень язвительную рецензию на первую постановку трагедии (из газеты «Петербургский листок»): «17 сентября [1870 года] на Мариинской сцене Дирекциею Императорских театров показывались декорации и костюмы, относящиеся ко времени царствования Бориса Годунова. Костюмы эти были надеты на различных артистов, и им же отданы были для прочтения в этих костюмах и при этих декорациях шестнадцать сцен из хроники А.С.Пушкина "Борис Годунов"»

Ещё до разрешения постановки трагедии интересный, но несколько странный отзыв о ней оставил М.Н.Катков: «Единственное полное драматическое произведение Пушкина "Борис Годунов" в сущности вовсе не есть драма, а представляет собою только ряд внешним образом связанных между собою сцен. Но за то эти отдельные сцены отличаются удивительною художественностью».

Впрочем, странности мы увидим и если посмотрим на само произведение. И можно многому удивляться, говоря о нём.

Обычно любую пьесу открывает список действующих лиц, читая который, мы уже составляем какое-то представление о персонажах. У Пушкина здесь (впрочем, как и в других драматических произведениях) ничего подобного нет и, что самое интересное, в тексте трагедии один и тот же персонаж может именоваться по-разному в разных сценах (с вашего разрешения, к этому ещё вернусь).

Окончательный вариант трагедии состоит из 23 картин, очень разных по объёму и содержанию: иногда это развёрнутые сцены, иногда крошечные, как будто зарисовки. И, рассматривая их, мы с удивлением видим, что почти половина «Комедии о царе Борисе и Гришке Отрепьеве» идёт без заглавных персонажей: царь действует в шести сценах, самозванец – в девяти. Тоже странно?

Пушкин даёт точную датировку трёх сцен: самой первой («Кремлёвские палаты», «1598 года, 20 февраля») и двух уже ближе к концу, рисующих приход самозванца на Русь («Граница Литовская», «1604 года, 16 октября», и «Равнина близ Новгорода-Северского», «1604 года, 21 декабря»); кроме того, знаменитой сцене в келье Чудова монастыря предпослано указание «1603 года». Даты заключительной сцены нет, но, поскольку именно в ней происходит убийство Фёдора Годунова и его матери, время её действия известно точно – 10 июня 1605 года. Временно́й разброс очень велик.

Не раз писалось о невозможности полноценной постановки трагедии, адекватной авторскому замыслу, и о том, что, по существу, она представляет собой «драму для чтения».

Можно делать выводы о пресловутой «несценичности» и «отсутствии драматического действия», но ведь сам Пушкин своим произведением был очень доволен. «Поздравляю тебя, моя радость, с романтической трагедиею, в ней же первая персона Борис Годунов! Трагедия моя кончена; я перечёл её вслух, один, и бил в ладоши и кричал, ай-да Пушкин, ай-да сукин сын!» - писал он всё тому же Вяземскому около 7 ноября 1825 года («романтической», по мнению исследователей, означает свободной от законов классицизма, в те времена господствовавших на сцене). Кроме того, нам известно, что и друзья поэта приняли произведение восторженно.

Значит, все эти «странности», если позволительно так выразиться, «запрограммированы» автором.

************

Трагедии предшествует посвящение: «Драгоценной для россиян памяти Николая Михайловича Карамзина сей труд, гением его вдохновенный, с благоговением и благодарностию посвящает Александр Пушкин». Правда, напомню читателям, что напишет трагедию поэт ещё при жизни Карамзина, только ознакомиться с ней историк не успеет, ибо скончается до возвращения Пушкина из ссылки.

И Пушкин действительно опирается на карамзинскую «Историю государства Российского». Перед началом работы над текстом трагедии он конспективно записывает события, показанные историком, дальше составляет план своего произведения, а уж потом приступает непосредственно к творчеству…

Поэтому совершенно естественно, что Пушкин придерживается именно карамзинской версии событий – и о причастности Бориса Годунова к смерти царевича Димитрия, и о том, кем был на самом деле Лжедимитрий I. Но создаёт совершенно самостоятельное произведение.

И вот к нему-то я и предлагаю обратиться…

Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале

Навигатор по всему каналу здесь

«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь